Методологическая ориентация прогнозирования управляемых (большей частью, социальных) явлений на оценку вероятного состояния объекта с целью оптимизации принимаемых решений. Соответственно, разрабатываются поисковый и нормативный прогнозы.

Нередко (особенно в общественных науках) обратная связь приводит к самоосуществлению или саморазрушению прогноза путем действий с учетом последнего. Так, предсказание успеха может вызвать мобилизацию сил, воодушевление, а предсказание катастрофы способно вызвать панику и обострить ситуацию, но может обеспечивать своевременное вмешательство и ликвидацию угрозы.

Вид деятельности, связанный с определением вероятных сценариев прохождения тех или иных процессов и на этой основе – нахождение оптимального из них с учетом целей и задач (KPI), которые имеются перед субъектом прогнозирования.

В условиях глобализации предсказание или предвидение будущего становится важным инструментом геополитики, поскольку изменился инструментарий технологий. Из сферы индустрии технологии сегодня занимают свое основательное положение и в гуманитарной сфере. В этом плане еще в 1984 г. американский исследователь Дж. Несбит обозначил 10 крупных трендов трансформации человечества, среди которых был отмечен переход от краткосрочных процессов к долгосрочным. Согласно мнению данного автора, ХХI в. приносит новый феномен «сетевого общества», когда ни идеологические, ни цивилизацион-ные, ни территориальные, ни политические барьеры уже не играют большой роли. Все, что остается, – это возможности, т. е. наличие стратегий, интеллекта, человеческого потенциала и технических механизмов, чтобы владеть, овладевать и удерживать контроль.

Поэтому приходят новые способы влияния:

1) вместо интеграции – конвергенция;

2) вместо адаптации – диффузия и проникновение;

3) вместо пропаганды – лингвистическое программирование;

4) вместо инвестиций – гуманитарная интервенция;

5) вместо иерархии – горизонтальные сети;

6) вместо гегемонии – дистанционное правление;

7) вместо массовой культуры – технологии
индивидуального расширения сознания.

В этом же ряду стоят технологии прогнозирования и управления. В развитых странах ведущую роль в формировании как внешней политики, так и имиджевой, играют так называемые Think Tank (мозговые тресты).

В мире насчитывается более 5 тыс. «мозговых центров». Наибольшее их число концентрируется в Северной Америке – 1,9 тыс. (37,9%) и Западной Европе – 1,2 тыс. (23,6%). Значительно меньше таких центров функционирует в Азии – 601 (11,8%), Восточной Европе – 483 (9,5%), Латинской Америке – 408 (8,0%), Африке – 274 (5,4%) и на Ближнем Востоке – 192 (3,8%).

Как показывает анализ, наличие мощной аналитической инфраструктуры позволяет формировать политическую повестку дня не только внутри страны, но и в международном масштабе. В этом плане лидирующее положение отводится США.

Между тем, как отмечают эксперты, эволюция деятельности «экспертных центров» показывает переход от практик независимого, объективного анализа, который ставился во главу угла в центрах первой волны, до более мотивированного и даже политикоориенти-рованного экспертного продукта. Примерами этого являются Фонд Карнеги «За международный мир» (1910 г.), Гуверовский институт проблем войны, революции и мира (1919 г.), Брукингский институт (1927 г.), Американский институт пред принимательства в области исследований государственной политики (1943 г.).

Данные центры, хотя и представляли рекомендации политикам, однако стремились сохранить свою интеллектуальную независимость и не участвовать непосредственно в принятии политических решений.

Независимый и неангажированный взгляд на мировые проблемы приобрёл особое значение после Второй мировой войны, в период противостояния двух различных общественно-политических систем. К этому периоду относится создание «мозговых центров»: в 1948 г. для проведения исследования и защиты американских интересов в об ласти безопасности была создана корпорация РЭНД, в 1961 г. учреждён также финансируемый правительством Гудзоновский институт, а в 1968 г. – Институт проблем городов.

Начало 70-х годов характеризуется новым этапом в развитии «мозговых центров» – появились идеологически ориен тированные исследовательские институты, имеющие вполне определённую платформу и не претендующие на «беспристрастные» исследования. В этом ряду стоят Центр стратегических и международных исследований, основанный адмиралом А. Берком и Д. Эбшайром в 1962 г., консервативный Фонд «Наследие», учреждённый в 1973 г., и Институт КАТО, основанный Э. Крейном в 1977 г. В 1982 г. бывшим президентом США Дж. Картером в г. Атланте был создан Центр Картера, а бывший президент Р. Никсон основал центр своего имени, находящийся в Вашингтоне.

Таким образом, инфраструктура «мозговых центров» поступательно была включена в определенные системы стратегического и политического моделирования.

При этом вопросы прогнозирования, включая долгосрочное, стали центральной темой большинства исследовательских центров. В экономике возникли рейтинговые агентства, формирующие представления об устойчивости тех или иных стран на основе особых методологий. Широкое распространение получили международные системы оценки отдельных сфер, отраслей или блоков развития общества. Среди них – индексы конкурентоспособности, экономических свобод, человеческого развития, восприятия коррупции, легкости ведения бизнеса.

Наконец, в качестве особого направления выделилось долгосрочное прогнозирование. В эту область пришел достаточно ограниченный круг экспертных центров, что связано со сложностью долгосрочного прогнозирования процессов. Среди центров, которые делают такие прогнозы, можно выделить Goldman Sachs (GS), Centre d’Etudes Perspectives et d’Informations Internationales (СЕРП), The Economist Intelligence Unit (EIU), Центр исследований журнала The Economist.

Однако важно отметить, что зачастую данные центры не просто формируют аналитические материалы, но и создают системы KPI, т. е. целевых индикаторов и показателей стратегического планирования. Это основа корпоративной репутации и спроса на продукцию таких центров. То есть, фактически речь идет о своеобразных лоббистских центрах. Зачастую экспертные центры выступают в качестве двигателей конкретных идеологий, в качестве примера можно рассмотреть деятельность Международного демократического института и Республиканского института, представляющих две партии США.

Что касается перехода на более долгосрочное планирование, то следует отметить:

В 2013 г. свои прогнозы с 2030 до 2050 года в части развития мировой экономики обнародовал Прайсуотерхаус Куперс, работающий совместно с Международным валютным фондом;

Перспективы развития аграрного производства в мире до 2050 г. еще в 2010 г. обнародовала Всемирная продовольственная организация ООН (ФАО).

В 2012 г. доклад на тему «Мир в 2050 году» выпустил HSBC.

Прогнозные данные до 2050 г. содержатся в Докладе ПРООН о человеческом развитии 2013 г.

В этой связи, Казахстан, благодаря новой стратегии, соответствует общемировым трендам. Важно, что Казахстан имеет возможность формировать такое свое будущее, такую модель, которая является более приемлемой для страны, в отличие от прогнозируемой экспертами зарубежных центров.